Рассказы о которых уже публиковались на Warspot, в индийской армии служат представители целого ряда других этнолингвистических групп, обитающих в предгорьях Гималаев. Подразделения, укомплектованные горцами, составляют существенную часть вооружённых сил Индии. Чем это объясняется и какие именно горные народы являются «поставщиками» рекрутов для индийской армии?
Фундамент
Основой формирования вооружённых сил Британской Индии была теория «воинских рас», сформулированная в окончательном виде генерал-лейтенантом Фридриком Робертсом, командовавшим Индийской армией в 1885-1893 годах. В соответствии с ней в Индии выделялись 27 этнолингвистических групп, которым якобы генетически присуща несвойственная прочим жителям Индостана воинственность.
Именно из их числа в основном и комплектовались полки Индийской армии при британцах.
Генерал-лейтенант Фридрик Робертс, военачальник и этнограф, отец «научного» подхода к комплектованию Индийской армии
Подобный подход к формированию армии всегда критиковался индийскими борцами за независимость, справедливо видевшими в нём типичное проявление колониального принципа «разделяй и властвуй». После провозглашения в 1947 году независимости Индии премьер-министр Джавахарлар Неру и другие политики не раз говорили о решимости покончить с «наследием проклятого колониализма» и перевести армию на «многорасовый» принцип формирования. Делались и отдельные практические шаги в этом направлении.
Тем не менее, как с удивлением уже в XXI веке констатировали западные исследователи,
«этнолингвистический принцип формирования пехотных частей индийской армии за годы независимости не только не был размыт, но ещё более укрепился» .
Ныне индийская армия насчитывает 31 пехотный полк, подавляющее большинство из которых так или иначе связано с определённым индийским штатом или группой населения. Помимо семи полков горкхских стрелков, ещё десять комплектуются другими горцами.
Догры
Как ни удивительно, самый мятежный индийский штат Джамму-и-Кашмир даёт индийской армии больше всего полков.
Холмы Джамму на юго-западе штата населяют воинственные кланы пришедших с юга раджпутов-догра, из которых происходят и махараджи Кашмира.
Их храбрость британцы оценили ещё в середине XIX века, включив в четвёрку лучших «воинских рас» Индостана. Первые части из догров в Бенгальской армии возникли в 1858 году. Именно догрские части держали оборону в Малаканде в 1897 году, с описания которой началась литературная карьера Уинстона Черчилля.
Догры британской Индийской армии, начало ХХ века
К началу Первой мировой войны в составе британской Индийской армии было три догрских полка - 37-й, 38-й и 41-й. Они сражались на Западном фронте, в Палестине и Ираке.
При послевоенном сокращении все эти части были сведены в 1922 году в 17-й Догрский полк. Во Вторую мировую он участвовал в боях в Малайе и Бирме. Именно два батальона Догрского полка, попавшие в плен после падения Сингапура, стали основой Индийской национальной армии (ИНА), сражавшейся на стороне японцев.
За время британской службы военнослужащие Догрского полка получили три Креста Виктории .
Солдаты 17-го Догрского полка на Месопотамском фронте Первой мировой, 1916 год
В независимой Индии размер Догрского полка был доведён до 18 батальонов. Он принимал участие во всех войнах с Пакистаном.
2-й батальон Догрского полка под командованием капитана Притхи Чанда совершил зимой 1947-48 года знаменитый переход через заснеженный кашмирский перевал Зоджи-Ла, обеспечивший Индии власть над Ладаком.
13-й батальон Догрского полка в войне 1965-го года стал участником сражения при Асал-Утаре, а в 1971-м 9-й батальон Догрского полка захватил Суадих, ключевой пункт обороны пакистанцев в современном государстве Бангладеш.
Догрский полк в парадном строю
В самой Кашмирской долине набирается полк Джамму-и-Кашмирских лёгких стрелков. Свою историю этот полк ведёт от созданных по призыву лидера кашмирцев шейха Абдуллы для обороны долины от вторжения пакистанцев в 1947 году местных формирований.
До 1972 года он существовал в форме милиции, подчинённой МВД Индии. В современном виде полк сформирован в 1976 году.
Присяга новобранцев Джамму-и-Кашмирской лёгкой пехоты. Каждый присягает на своём священном писании
Ныне полк Джамму-и-Кашмирских лёгких стрелков является единственным полком индийской армии с преобладающим мусульманским личным составом. Насчитывает 15 батальонов.
Бойцы полка участвовали в Сиаченском конфликте и Каргильской войне, заслужили одну Парамвир Чакру.
Ладакцы
На востоке штата Джамму и Кашмир расположен регион Ладак, индийский «маленький Тибет».
Ладакские скауты
После присоединения Ладака в Индии в 1948 году из местных жителей формировалась милиция, подчинённая МВД Индии. В 1963 году милиция была преобразована в подразделение Ладакских скаутов. Изначально она была создана для партизанской войны в высокогорье в случае временной оккупации территории Ладака китайскими войсками.
В 2000 году Ладакские скауты были преобразованы в стандартный пехотный полк, ныне насчитывающий 5 батальонов.
Ладакские скауты на параде
Ладакские скауты, прозванные «снежными барсами», участвовали во всех горных конфликтах Индии. Из их числа вышел один из прославленных индийских военных, полковник Чаванг Ринчен, дважды удостоенный второй по значимости воинской награды Индии - Махавир Чакры - за войны 1948 и 1971 годов.
Ещё Ладакские скауты примечательны тем, что их полковым спортом является хоккей на льду.
Уттаракханд
Горный штат Уттаракханд, граничащий с Непалом и Тибетом, является родиной двух других «воинских рас» Индостана, относившихся британцами к числу лучших (вместе с дограми и гуркхами) - гархвалов и кумаонов. Собственно, данный индийский штат и делится на два региона - Гархвал на западе и Кумаон на востоке.
Во 2-й половине XVIII века эти земли вошли в состав державы горкхских королей, заложившей основы современного Непала. Именно на землях кумаонов и гархвалов развернулись основные битвы англо-непальской войны начала XIX века. После войны их земли стали частью Британской Индии.
Кумаонские солдаты, середина
XIX века
Практически весь XIX век британцы не отделяли гархвалов и кумаонов от непальских гуркхов, скопом записывая всех их в «гуркхи». По мере развития этнографии ситуация прояснялась. Когда в 1887 году по распоряжению генерал-лейтенанта Фридрика Робертса была проведена ревизия состава шести гуркхских полков, то выяснилось, что половина их солдат была кумаонами и гархвалами, а в одном из полков они составляли 90%.
39-й Гархвальский полк был выделен из состава гуркхских частей в 1887 году. С 1922 года он именовался 18-м полком Королевских гархвальских стрелков, будучи единственной частью британской Индийской армии, помимо гуркхских полков, имевшей почётное звание «королевский».
Гархвальские стрелки, 1900 год
Гархвальские стрелки получили три Креста Виктории. Наик (капрал) Гархвальских стрелков Дарван Сингх Неги в декабре 1914 года стал первым индийским кавалером Креста Виктории. Награждал его лично король-император.
Отдельные кумаонские подразделения в британской Индийской армии существовали с 1813 года, когда британский резидент при низаме Хайдарабада Генри Рассел сформировал из кумаонов два батальона низамской армии. В 1853-м они вошли в состав Бенгальской армии как 19-й Хайдарабадский полк.
В годы Первой мировой войны был сформирован отдельный 50-й Кумаонский полк, присоединённый в 1923 году к Хайдарабадскому полку.
Кумаонцы на бирманском фронте, 1945 год
Осенью 1945-го, после десятилетия бюрократических проволочек, полк был переименован в 19-й Кумаонский полк.
В настоящий момент Кумаонский полк и Гархвальские стрелки насчитывают по 19 регулярных батальонов.
Кумаонский полк на параде
Кумаонский полк является самым награждаемым в индийской армии, он дал двух кавалеров Парамвир Чакры.
Кумаонцы отличились в войне с Китаем, в 1984-м захватывали перевалы на Сиачене и участвовали в «Голубой звезде» (штурме Золотого храма сикхов в Амритсаре), в 1987-м первыми высаживались на Шри-Ланке.
Церемония принятия присяги гархвальскими стрелками
Гархвалы также активно участвовали во всех войнах независимой Индии.
Военный бюджет 22 млрд долл. Регулярные ВС 1 млн 325 тыс. чел.
Комплектование: на добровольной основе. Резерв 1 155 тыс. чел, в т. ч. СВ - 960 тыс., ВВС -140 тыс., ВМС - 55 тыс., территориальные войска - 40 тыс. Военизированные формирования 1 млн 721,5 тыс. чел., в т. ч. силы национальной безопасности - 7,4 тыс., группа охраны высокопоставленных лиц - 3 тыс., специальные пограничные силы - 9 тыс., раштрийские стрелки - 40 тыс., силы охраны военных обектов - 31 тыс., охрана индо-тибетской границы - 32,4 тыс., ассамские стрелки - 52,5 тыс., силы охраны железных дорог - 70 тыс., силы промышленной безопасности - 95 тыс., полиция центрального резерва - 167,4 тыс., пограничные силы безопасности - 174 тыс.,
БОХР - 8 тыс., силы вооруженной провинциальной полиции - 400 тыс. Моб. ресурсы 293,7 млн чел., в т. ч. годных к военной службе 172,2 млн.
СВ: 1,1 млн чел., 6 региональных командований, учебное командование, 4 полевые армии, 11 армейских корпусов (в том числе 3 ударных, один для действий в пустыне), 37 дивизий (3 бронетанковые, 4 быстрого реагирования, 18 пехотных, 10 горно-пехотных, 2 артиллерийские ПА), 15 отдельных бригад (7 бронетанковых, 5 пехотных, 2 горно-пехотные, воздушно-десантная), 4 зенитные артиллерийские (еще 14 сокращенного состава), 3 инженерные бригады, 2 ракетных полка. Территориальная армия (160 тыс. резервистов, только 40 тыс. обученных): 25 пехотных батальонов и 29 вооруженных формирований. Вооружение: 3-5 ПУ ОТР «Притхви», 4 168 танков, в т. ч. 3 978 ОБТ Т-90, T-90S, Т-72, Т-72М, модернизированные «Виджаянта» (примерно 1130 ОБТ на хранении), осуществляется программа модернизации более 1 тыс. танков, около 190 легких танков, в т. ч. 100ПТ-76, ЮОБРДМ-2, 1 600 БМП, 317 БТР, до 5 625 буксируемых орудий, свыше 150 СГ, 180 РСЗО (в т. ч. 30 214-мм «Пинака»), 6 720 минометов (в т.ч. 5тыс. 81-мм), 2339орудия ЗА, около 1 725 ЗРК, 162 вертолета АА (12 боевые), несколько БЛА типов «Сечер» и «Нисхант», 12 катеров.
ВВС: 170 тыс. чел., 852 б. с, 40 б. в.
Самолетный и вертолетный парк: 74 МиГ-29, 50 Су-30 (К и МКИ), 78 МиГ 23 (БН, МФ и УМ), 120 МиГ-27, 256 МиГ-21 (БИС, МФ, ПФМА, ФЛ и У), 74 «Ягуар», 7 МиГ-25 (Р и У), 48 «Мираж-2000» (Н и ТН), 12 «Канберра» (В58, PR-57 и PR-67), 2 Боинг 707, 2 Боинг 737-200, 4 HS-748, 105AH-32, 43 Do-228, 25 Ил-76, 6 Ил-78,120 «Киран-1», 56 «Киран-2», 38 «Хан-тер» (F-56, Т-66), 35 ВАе 748, 40 Ми-25 и Ми-35, 73 Ми-8, 50 Ми-17,10 Ми-26,40 «Читак», 2 Ми-24, более 280 ЗУР.
ВМС: 55 тыс. чел. (в т. ч. 1,2 тыс. в МП).
Оперативные командования: Западное, Восточное, Южное, Дальневосточное. ФЛОТ: 16 ПЛ (4 пр. 209/1500, 10 пр. 877ЭМ, 2 пр. 641), 1 АВЛ «Гермес», 8 ЭМ УРО (3 «Дели», 5 пр. 61МЭ), 8ФР УРО (Зпр. 1135.6/17, 3 «Годавари», 2 «Брахмапут-ра»), 5 ФР «Линдер», 25 КОРВ (4 пр. 25А, 4 «Хукри», 4 пр. 1241.2, 13пр. 1241РЭ), 6ПК «Сукания», 11 ПКА, 7ДК (2ТДК «Магар», 5 пр. 773), 6ДКА, 14 МТК (12пр.266М, 2пр. 1258), 10ИС, 10ГИСУ, 2УК (в т.ч. «Линдер»), 2 учебных парусных судна, 36 ВСУ (в т. ч. 1 ПБПЛ, 3 ТНЗ, 6ТН, 2ТРС, СС ПЛ), 12 БУК.
АВИАЦИЯ: 7 тыс. чел. Эскадрильи: самолетов - 8 (2 ишаэ, 2 паз, 1 раз, 1 таз, 2 утаэ); вертолетов - 9 (6 аз ПЛВ, 1 аэ ПСП, 2 утаэ). Самолеты - 64 (17 «Си Харриер» FRS.51, 16 «Миг-29К», 8 Ту-142, 15 Do-228, 3 Ил-38, 3 «Дефендер», 2 F-27), вертолеты - 83 (27 «Си Кинг» Мк42А/В/С, 12 Ка-28, 23 SA-319B, 9 Ка-31,12 HAL).
БОХР: около 8 тыс. чел., 12 ПК (3 «Самар», 9 «Вик-рам»), 22 ПКА, 20 катеров. Самолеты - 20 Do-228, 2 F-27, вертолеты -15 «Читак».
Тамильский военный эксперт Кришнасвами Субрахманьям.
Фото с сайта www.foreignpolicy.com
Любая война способствует глубокой трансформации армии и пересмотру основных подходов обеспечения безопасности государства. Именно это произошло в 1999 году, после трехмесячной войны между Пакистаном и Индией на территории спорного района Каргил провинции Кашмир (Kargil, Kashmir), завершившейся победой Индии. Это был уже 4-й военный индо-пакистанский конфликт – после Первой Кашмирской войны 1947 года (First Kashmir War), пакистанской операции «Гибралтар» 1965 года (Pakistan’s Operation Gibraltar) и пакистанской операции «Поиск света» в ходе Войны за освобождение Бангладеш 1971 года (Operation Searchlight, Bangladesh Liberation War).
Казалось бы, эта конфликтогенная зона не вызывает удивления в мировом сообществе – регион взрывоопасен. Однако принципиальное отличие 4-го эпизода обострения отношений Индии и Пакистана заключено в том, что это была реальная война двух ядерных держав. Индия вошла в ядерный клуб еще в 1974 году, Пакистан – в 1998 году.
ЧЕТЫРЕ БАЗОВЫХ ТРЕБОВАНИЯ МОДЕРНИЗАЦИИ
Военно-практическая «ценность» Каргильского конфликта, заставившая вынести определенные уроки, включает три критических фактора: развязывание военных действий со стороны Пакистана и вторжение его армии было относительно неожиданным для индийского руководства (включая спецслужбы страны); военные столкновения двух стран «традиционно» оборачиваются большими человеческими жертвами; к ожесточенному противостоянию прибавился ядерный вопрос. Все это в совокупности послужило поводом серьезных трансформационных изменений в Индийской армии.
Один из важных документов индийского оборонного истеблишмента уровня Think-Tank называется «Посткризисные военные реформы Индии 1998–2010 годов» (Post-Crises Defence Reforms in India, 1998–2010). Доклад был подготовлен на основе рекомендаций специально созданного Комитета по обзору Каргильского конфликта (Kargil Review Committee) при непосредственном участии Делийского Института оборонных исследований и анализа (Institute for Defence Studies and Analyses) и представлен в парламент Индии.
Несмотря на выявленные существенные недостатки в армии Индии, в ее управлении и подготовке войск (особенно в аспекте ведения действий в горной местности), экспертами был выбран не кардинальный революционный вариант трансформирования ВС, а поэтапный мягкий «benign» – подход с постепенным наращиванием необходимых способностей. На этом настоял известный тамильский военный эксперт Кришнасвами Субрахманьям, дуайен оборонных экспертных кругов Индии, основатель Делийского Института оборонных исследований и анализа, глава Комитета по обзору Каргильского конфликта (скончавшийся в феврале этого года).
В формирование рекомендаций доклада внесли существенный вклад четыре экс-министра военного ведомства Индии: Нариндер Натх Вохра, Аджай Викрам Сингх, Нареш Чандра и Джасвант Сингх, а также представители штабов трех видов ВС Индии и секретарь Комитета по обзору Каргильского конфликта Сатиш Чандра, который возглавляет главный разведывательный аналитический центр Индии – Объединенный разведывательный комитет (Joint Intelligence Committee, JIC).
Под руководством г-на Субрахманьяма Комитет по обзору Каргильского конфликта разработал несколько четких рекомендаций или требований, выполняемых в настоящее время в ходе строительства ВС Индии. Первое, на что было обращено внимание – состояние Национального Совета безопасности (National Security Council), внутриполитическое влияние которого было усилено. Также был усилен с предоставлением больших полномочий Объединенный разведывательный комитет, который интегрировали с Национальным Советом безопасности.
В целом Комитет по обзору Каргильского конфликта пришел к выводу, что слабость разведывательных структур Индии весьма осложнила ход Каргильской войны 1999 года. Было создано Оборонное разведывательное агентство (Defence Intelligence Agency, DIA), призванное глубоко интегрировать разведку в оборонное ведомство.
Не менее важное место в пункте рекомендаций, касающихся различных вопросов разведки, Комитет по обзору Каргильского конфликта отвел стимулированию в экспертной среде так называемого «мозгового штурма», поощрению обмена мнениями и открытых дискуссий экспертов и политиков (по-западному, Think-Tanks) с целью поиска путей совершенствования аналитики, разведки и прогноза. По мнению экспертов, в настоящее время в Индии наблюдается недостаток стратегических аналитических оборонных концепций. «Мозговому штурму» должны способствовать большая открытость военных для СМИ и ретроспективные исследования истории индо-пакистанского конфликта, желательно на основе рассекреченных документов (что в Индии пока не торопятся делать).
Второе требование Комитета по обзору Каргильского конфликта касалось создания индийской спутниковой разведывательной группировки (первый подобный спутник уже запущен) и разработки флота беспилотных летательных аппаратов (БЛА). Помимо этого, в 2004 году была создана специальная структура электронной и информационной разведки Индии, которая называется Национальная организация технических исследований (National Technical Research Organisation, NTRO) по аналогии с американским Национальным агентством безопасности – National Security Agency.
В аспекте освоения новых технологий, в частноти БЛА, стоит отметить, что созданный индийцами параллельно для выработки рекомендаций по ОПК Келькарский комитет (Kelkar Committee) резюмировал, что для достижения технологического прорыва необходимо интегрировать оборонное производство в частный сектор экономики, а также придерживаться большей открытости для общества в оборонном планировании.
Третье требование Комитета по обзору Каргильского конфликта, следующее после важных структурных изменений и решений в разведывательной сфере, посвящено контртеррористической деятельности. Примечательно, что индийцы внедрили ключевой подход, наблюдаемый в западных странах и, к сожалению, пока еще не имеющий должного развития в России (страдающей регулярно от массовых терактов). Подход заключен в создании «околоармейских», полицейских сил для противодействия терроризму. Однако это решение все равно остается неординарным с точки зрения общепринятых понятий о функциях традиционной армии, поэтому его выполнение вызывает достаточное сопротивление в политических кругах Индии.
Следующее, четвертое требование Комитета по обзору Каргильского конфликта касается создания оперативно-тактических пограничных сил (Task force on border management) и специального комитета, который должен заниматься политикой в сфере охраны границ.
Комитет по обзору Каргильского конфликта уделил внимание модернизации армии (но не такой интенсивной, как, например, в России), созданию и закупкам новых вооружений (ключевое ответственное агентство – Организация оборонных исследований и разработок, Defence Research and Development Organisation, DRDO). Кстати, мощнейшим направлением развития ОПК Индии являются ракетные технологии. «НВО» подробно рассказывало о проекте «БраМос» в одном из предыдущих номеров (см. статью «БраМос: пятая высота» в НВО № 30 от 12.08.11). Индия планирует создать целый флот сверх- и гиперзвуковых крылатых ракет и поставлять их не только в свои войска, но и страны-союзницы (в том числе своим соседям Индонезии и Малайзии).
Последние испытания новых модификаций ракет БраМос были посвящены отработке ее боевого применения в условиях горного рельефа. И это не случайно, так как зона Каргильского конфликта – это, по сути, Гималайский регион (самые высокогорные места планеты). В более широком масштабе горный гималайский рельеф объединяет не только Индию и Пакистан, но и такие страны, как Непал, Тибет (Китай), Бутан, Бирму (Мьянма), и даже Афганистан. Однозначно можно отметить, что индийские военные рассматривают продолжение вооруженного противостояния в этой горной зоне как реальность.
Конечно, в рекомендациях была в очередной раз пересмотрена и ядерная программа Индии. Комментируя ядерный вопрос на одном из телемостов Москва–Дели в РИА Новости, старший научный сотрудник по направлению исследований Евразии Делийского Института оборонных исследований и анализа Смита Пурушоттам подчеркнула, что сегодня политика Индии в отношении ядерного оружия очень ответственная, государство строго придерживается стратегии нераспространения ядерного ОМУ в регионе и мире в целом. Ядерная политика Индии имеет две установки: отказ от стратегии первого удара и минимизация ядерного арсенала в интересах обороны государства и сдерживания. Индия продолжает выполнять добровольный мораторий на ядрные испытания с 1998 года. Сегодня особое внимание в стране уделяется войскам, охраняющим ядерные арсеналы.
ВЫСШАЯ КАСТА В АРМИИ ИНДИИ
Исторически свой отчет военное ведомство Индии ведет с 1776 года, когда было создано Министерство обороны в Калькутте. С 1895 года армия Индии стала единой с четырьмя военными региональными округами. С 1906 года Минобороны Индии было разделено на два ведомства – армейское и военных поставок. Затем снова было объединение, и начиная с 1947 года Минобороны Индии перешло в подчинение правительства (кабинета министров), а каждый из трех видов ВС имел своего главнокомандующего.
Верховным главнокомандующим ВС Индии является президент страны. В Индии есть должность министра обороны, сейчас ее занимает (с 2006 года) Аракапарамбил Куриен Энтони. И есть еще шесть должностей в ранге министров оборонного ведомства: государственный министр обороны (Minister of State for Defence) и пять специальных министров-секретарей. Группа министров (Group of Ministers, GOM) определяет национальную доктрину по безопасности (National Security Doctrine), директивы (Defence Minister’s Directives), долгосрочные интеграционные перспективные планы строительства ВС (Long Term Integrated Perspective Plans, LTIPP) и объединенный межвидовой план для войск (Joint Services Plan).
Должности начальника Генерального штаба в Индии нет. Есть Объединенный штаб обороны (Integrated Defence Staff, IDS), созданный согласно рекомендациям Комитета по обзору Каргильского конфликта в 2001 году с целью глубокой межвидовой интеграции в Индийской армии. Штаб IDS координирует и ВС, и ОПК. У IDS есть свой глава штаба – начальник Объединенного штаба (Chief of Integrated Staff), в настоящее время этот пост занимает вице-адмирал Шекхар Синха. Ему подчиняется председатель Комитета начальников штабов (Chairman of Chiefs of Staff Committee, CISC) и сам Комитет.
Комитет начальников штабов ответственен за все виды ВС Индии – Сухопутные войска (Indian Army), Военно-морской флот (Indian Navy), Военно-воздушные силы (Indian Air Force) и Береговую охрану (Indian Coast Guard), а также координирует работу Оборонной Группы кризисного регулирования (Defence Crisis Management Group, DCMG). Комитет начальников штабов осуществляет оборонное планирование в рамках пятилетних планов и рекомендаций для формирования ежегодных бюджетов, работает с доктринальными документами, определяет приоритеты строительства ВС.
Базовые недостатки Индийской армии, определенные докладом «Посткризисные военные реформы Индии 1998–2010 годов» следующие: отсутствие интеграции видов и родов войск, а также разведслужб; неоптимизированная вертикаль управления армией; неудовлетворительное оборонное планирование. Именно эти области остаются наиболее сложными в процессе трансформации индийских ВС. Особенно подвергается критике недоработка в определении четких внутривидовых приоритетов, от чего страдает общий интеграционный процесс.
Индия четко ориентирована на копирование американской системы управления войсками, то есть общепринятой западной, натовской. По аналогии с американскими структурами в Индии созданы Военно-учебное командование (Army Training Command, ARTRAC), Управление общих оценок (Office of Net Assessment, ONA) и Центр по оценке и изучению опыта боевых операций (Centre for Army Lessons Learnt, CALL).
Существенным условием выполнения трансформации ВС по западным «лекалам» является достижение интероперабельности различных видов и родов войск в формате объединенных и мобильных группировок. Если в России это направление трансформации буксует из-за излишней централизации управления армией – тяжеловесной командной системы, унаследованной с советских времен, то в Индии все наоборот. В армии отсутствуют эффективные коммуникации между командованиями трех видов ВС, что также делает невозможным продвижение к интероперабельности. В целом наблюдается даже некий внутриармейский раскол, который осложнился тремя проблемами.
Первая проблема заключена в том, что трудно осуществлять четкое военное планирование в масштабах всех индийских ВС, недостижимо согласование общего оперативного плана. Наибольшие разногласия вызывает вопрос поддержки с воздуха войск (Close Air Support, CAS). Командиры-сухопутчики видят задачи ВВС как обеспечение поддержки начальной фазы наступления Сухопутных войск. Авиационные командиры рассматривают свою миссию как самостоятельный воздушный бой с достижением превосходства в воздухе на ТВД и контроля воздушного пространства в зоне военных действий. Расхождение в приоритетах и взглядах на функции ВВС не преодолено, что напрямую отражается на оборонном заказе – сухопутчики требуют увеличения числа грузовой армейской авиации, авиаторы – истребителей для воздушных боев.
В докладе «Посткризисные военные реформы Индии 1998–2010 годов» делается особый акцент на сложившейся ситуации в ВВС. В ходе модернизации Индийской армии именно авиационное командование (признанная элита Индийской армии) стало всерьез беспокоиться о потере своего внутриармейского самостоятельного «суверенитета» – высказываются опасения, что ВВС превратится в подносчиков боеприпасов, силы поддержки и только. Против военных авиаторов объединились командования СВ и ВМС Индии.
Вторая проблема, обусловленная рассогласованием в трехвидовой структуре индийских ВС, касается финансового и военно-технического дублирования. В условиях существовавшего отсутствия комплексного подхода к планированию закупок вооружений и асимметрии информированности военных чиновников о нуждах различных армейских подразделений наблюдалось и наблюдается неэффективное расходование финансовых средств, выделяемых государством на армию. Над этим индийцы работают, совершенствуя процедуры закупок вооружений. Стараются сменить мышление с закупок, ориентированных только на один вид войск (single-service thinking), что обусловлено историческими, социальными и культурными особенностями армейской среды Индии – существенной нехваткой должного взаимодействия между тремя видами ВС. Разработаны специальные требования по обеспечению единых качественных закупок для всех видов и родов войск (Joint Services Quality Requirement, JSQR).
Третья проблема связана с тем, что на одной территории, где осуществляется тренировка или действия войск, командования разных видов ВС не объединяются между собой единым центром. Для изменения ситуации были созданы передовые воздушные командования (Forward Air Commands).
ПОСТКАРГИЛЬСКОЕ И ПОСТДАМАНСКОЕ НАСЛЕДИЕ
Зачастую благодаря инерционному мышлению экспертам не удается высветить те новые «разломы», которые незаметно формируются на фоне исторических тектонических подвижек. Почти все международные эксперты сегодня согласны с тем, что главные события на международной арене будут развиваться в Азиатском регионе. Спорным остается лишь одно – какая страна все-таки будет определять главный азиатский вектор развития и соответственно какая международная организация.
В этой связи больше внимания уделяется Китаю, освоившему ядерные и космические технологии, ставшему одной из ведущих экономик мира. Именно отношения с Китаем, а точнее, урегулирование приграничных споров между Россией и Китаем, заложили основу уникального международного формата – Шанхайской организации сотрудничества. В этом году ШОС отметила свое десятилетие. Сегодня членами ШОС являются Россия, Китай, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан и Киргизия; странами-наблюдателями – Индия (на юбилейном саммите ШОС летом этого года Индия подала заявку на официальное вступление в ШОС), Иран, Монголия и Пакистан (также подавший заявку на вступление в организацию); и новыми партнерами по диалогу – Шри-Ланка и Беларусь. О своем интересе к ШОС заявлял официальный Афганистан.
Какой же фактор упущен аналитиками сегодня? То, что мир уже пережил две войны между ядерными государствами – военный конфликт между Россией и Китаем в 1969 году (на острове Даманский) и Каргильскую войну между Индией и Пакистаном в 1999 году. Все четыре государства сегодня так или иначе объединены форматом ШОС, то есть организация имеет уникальное наследие в сфере безопасности.
Можно даже «нарисовать» такой исторический ядерный вектор с Запада на Восток (кстати, именно Восточный вектор является определяющим в трансформации структур НАТО с учетом вызовов и угроз нового века). Разработка ядерного оружия началась на Западе, первый ядерный «звоночек» прогремел в 1945 году, когда США сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Затем в 1962 году случился Карибский кризис в связи с размещением ядерных ракет СССР на Кубе, чуть не обернувшийся началом боевых действий между США и СССР. Далее – военный конфликт СССР с ядерным Китаем (китайцы до этого провели первое ядерное испытание в 1964 году). И, наконец, Южная Азия – Каргильская война, уже без участия США и СССР.
Изменился с учетом Восточного вектора состав лидеров ядерного клуба по объему ядерных боеголовок. Сегодня по мнению экспертов (см. статью «Игра на опережение с бикфордовым шнуром» в «НВО» № 28 от 29.07.11) пятерка ядерных «передовиков» включает США (с 1945 года), Россию (с 1949 года), Китай, Пакистан и Израиль (который предположительно обладает значительным ядерным арсеналом с конца 1960-х – начала 1970-х годов). КНДР заявила о создании ядерного оружия в середине 2005 года, первое испытание его было проведено в октябре 2006 года. А Великобритания (в ядерном клубе с 1952 года) и Франция (с 1960 года) существенно сократили свои ядерные арсеналы в рамках коллективной обороны под гарантированной защитой Америки.
Таким образом, от отдельных хладнокровных ядерных ударов и в большей степени словесных политических угроз (при вовлечении Запада) мир перешел в иную реальность – к неуправляемым военным территориальным конфликтам в перенаселенной ядерной Южной Азии и, о чем все больше и больше предупреждают эксперты, к реальной возможности захвата азиатских ядерных арсеналов террористическими группировками. Поэтому можно дать более четкое определение известному в западных кругах Восточному вектору угроз – это не просто Восточный вектор, это уже Ядерный Восточный вектор.
Возможность решать проблему распространения ядерного оружия также зародилась на Западе, как и само ядерное оружие: США и Россия достаточно успешно развивают практику ядерного сдерживания и нераспространения. Сегодня этот вопрос контролируется не только на двустороннем уровне, но и в расширенном западном формате, который можно обозначить как Совет Россия–НАТО.
А вот в Азии таких усилий никто не предпринимает! И первое, что приходит на ум (учитывая все уникальные факторы, собравшиеся в одной организации ШОС): почему региональный формат ШОС не задействован до сих пор для обеспечения гарантированного нераспространения ядерного оружия в Азии? В этом ключе совсем по-другому можно взглянуть на «болезнь роста» этой организации сегодня, когда ШОС активно пытается определить свою идентичность, свою «особость» и свой смысл на разнородном геополитическом ландшафте XXI века.
Полезно вспомнить и такой исторический факт, когда отказ СССР быть активно вовлеченным в вопрос обретения Китаем ядерного потенциала через пять лет неожиданно «бумерангом» ударил Даманским конфликтом, над которым ядерный вопрос «висел» как дамоклов меч. Сегодня напрашивается аналогия с Ираном (вовлеченным в ШОС), игнорирование ядерного развития которого также через несколько лет может привести к неожиданному военному инциденту (учитывая, например, наиболее близкую конфликтогенную территорию, связанную с Ираном и национально, и исторически, и ментально – Азербайджан, Нагорный Карабах). Так или иначе, ШОС определенно становится важнейшим форматом стран Восточной Евразии в аспекте нераспространения ядерного оружия и предотвращения ядерного терроризма.
Заместитель директора Индийского Совета по социальным исследованиям, профессор Ниведита Кунду, выступая на одном из телемостов Москва–Дели в РИА Новости, отметила, что Индия весьма обеспокоена нарастанием террористических угроз в Азии. Свои антитеррористические усилия Индия твердо намерена объединить со странами ШОС. Принимая во внимание основные направления трансформации Индийской армии, определенные на основе посткаргильских событий и с учетом ядерного вопроса – развитие разведывательных, пограничных и контртеррористических структур, – Индии есть, чем усилить ШОС.
Ниведита Кунду подчеркивает, что центром нестабильности региона является Афганистан, поэтому особенно важны приграничный контроль и противодействие терроризму и экстремизму. Именно по этим направлениям в настоящее время Индия сближает позиции с Россией и Китаем (чему дополнительно способствует взаимодействие в формате БРИКС), и даже с Пакистаном на двусторонней основе.
Многие российские эксперты убеждены, что в ближайшем будущем ШОС может превратиться в серьезную региональную антитеррористическую структуру, консолидируя уникальные формат и опыт стран. Но пока антитеррористическое взаимодействие в рамках ШОС не очень эффективно, оно осуществляется на уровне учебных офицерских обменов и показательных учений. Недавно, в мае, при координирующей роли Региональной антитеррористической структуры (РАТС) ШОС, в рамках «Программы сотрудничества государств – членов ШОС в борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом на 2010–2012 годы», прошли совместные антитеррористические учения спецслужб и правоохранительных органов «Тянь-Шань-2-2011» на территории Китайской Народной Республики. На учениях присутствовали представители стран-наблюдателей: Индии, Пакистана и Монголии.
Но одно дело – учения, а другое дело – настоящие совместные операции, говорят российские эксперты. Недостаточно даже только делиться разведданными, нужны войска и силовые методы. Россия заинтересована в расширении диапазона работы РАТС, распространении опыта ОДКБ, углублении взаимодействия и заимствования опыта Китая и Индии (с которой регулярно проводятся двусторонние военные учения «Индра» с 2003 года). Все это свидетельствует об отсутствии существенных препятствий для проведения совместных операций – нет особых секретов в оперативной тактике в борьбе с терроризмом. Есть только правовые, организационные проблемы и вопрос интероперабельности сил и средств.
Индийский эксперт в области безопасности и антитеррористической деятельности, генерал Рахул Бхонсле убежден, что военная составляющая в ШОС нужна. Сейчас ее нет. Основой ее может стать военное стратегическое партнерство Индии и России, которое продолжается уже долгие годы. Более того, среди трех евразийских гигантов – России, Индии и Китая – связка первых двух наиболее сильна.
Рахул Бхонсле подчеркивает, что без ШОС Индия не сможет адекватно обеспечивать свою безопасность. Поэтому Индия вполне может поддержать идею создания объединенных сил быстрого реагирования в рамках ШОС (по аналогии с КСОР ОДКБ), но для этого нужно достичь более высокого уровня доверия между странами внутри ШОС, сказал Рахул Бхонсле на одном из телемостов Москва–Дели.
Индийский эксперт отмечает, что при создании военного компонента ШОС нужно ориентироваться и на опыт России (ОДКБ), и на опыт НАТО (американский вариант создания Объединенных сил быстрого реагирования), и на опыт Индии и других стран Азии. Совершенствуя антитеррористический механизм РАТС, Россия и Индия вместе с другими странами могли бы на площадке ШОС сформировать соответствующую международную правовую базу для создания коллективных сил, которые можно будет задействовать в спецоперациях в регионе ответственности и на территориях третьих стран.
Важность развития мер доверия с Китаем заложена в основу ШОС, а сегодня эта организация стала еще и стратегической площадкой для стабилизации стран Центральной Азии и укрепления регионального лидерства Казахстана. Настало время осознать необходимость вовлечения Индии (и Южной Азии в более широком составе) в партнерский формат ШОС. Эта организация может и должна строить пространство безопасности в стремительно растущем Азиатском регионе, опираясь на уникальный опыт двух локальных войн четырех ядерных держав Евразии.
Индия на основе своих посткаргильских выводов имеет потенциал существенно повлиять на развитие системы безопасности региона в правильном направлении ≈ разведка, пограничные силы, внутренние полицейские силы, антитеррористические силы, охрана ядерных арсеналов. К этому следует добавить, что только у ШОС есть реальная возможность предотвратить излишнюю пролиферацию ракетных технологий Индии в регионе и эскалацию конфликта с ядерным Пакистаном.
| Вооружённые силы Индии भारतीय सशस्त्र सेनाएँ |
|
|---|---|
| Эмблема Вооружённых сил Индии |
|
| Подразделения |
Сухопутные войска
Воздушные силы Военно-морские силы |
| Командование | |
| Верховный главнокомандующий | Рам Натх Ковинд |
| Министр обороны | Нирмала Ситхараман |
| Военные силы | |
| Призывной возраст | с 18 до 27 лет |
| Занято в армии | 1 395 100 (2018) (2-е место) |
| Запас | 1 155 000 (2018) |
| Финансы | |
| Бюджет | 52,5 миллиардов долларов (2017) |
| Проценты ВНП | 2,5% (2016 год) |
| Промышленность | |
| Внутренние поставщики |
|
| История индийской армии | |
|---|---|
| Армия империи Маурьев | |
| Военное дело Индии в классический период | |
| Армия Делийского султаната | |
| Армия Виджаянагарской империи | |
| Сикхская армия | |
| Маратхская армия | |
| Армия империи Великих Моголов | |
| Армии президентств | |
| Британская Индийская армия | |
| Вооружённые силы Индии | |
Индия занимает первое место в мире по объёму импорта вооружений (2012) . Индия обладает ядерным оружием.
На 2018 год занимает четвёртое место в рейтинге сильнейших армий мира после ВС США , РФ и Китая .
Общие сведения
В вооружённых силах Индии служит более 1,3 миллиона человек (3-е место в мире). По уровню военных расходов в 2014 году Индия занимала 7-е место в мире - 50 миллиардов долларов.
Официальной датой образования национальных вооружённых сил Индии считается 15 августа 1949 года, когда армию впервые возглавил индийский генерал Кодандера Кариаппа (англ.) русск. . Они были образованы на базе воинских частей армии Британской Индии , Королевских военно-воздушных сил Индии и кораблей флота Британской Индии, которые получил Индийский Союз при разделе Британской Индии в 1947 г. При этом в состав вооружённых сил Индии вошли части с личным составом, исповедующим индуизм и другие религии за исключением ислама .
Общее руководство и финансирование вооружённых сил осуществляет министерство обороны . Традиционно его возглавляет гражданское лицо. Большинство сотрудников министерства обороны, в том числе и оба заместителя министра, также являются гражданскими лицами. Высший орган военного управления - комитет начальников штабов, в его состав входят начальники штабов (командующие) сухопутных войск, ВВС и ВМС, которые занимают должность председателя по очереди.
В военно-административном отношении территория страны делится на пять военных округов: Северный, Западный, Центральный, Южный, Восточный.
Вооружённые силы комплектуются за счёт вербовки добровольцев из числа индийских граждан независимо от их религиозной или кастовой принадлежности. Однако многие воинские части комплектуются по этнорегиональному принципу . Офицерский корпус подразделяется на офицеров кадровой и некадровой службы. Кадровый офицерский состав комплектуется за счёт выпускников военных учебных заведений. Некадровый офицерский состав набирается, главным образом, из числа гражданских лиц, имеющих высшее образование и желающих временно служить в вооружённых силах.
Первоначальная трёхлетняя подготовка офицеров ведётся в Национальной военной академии в Кхадаквасле (англ.) русск. и в колледже сухопутных войск в Мхоу (англ.) русск. . По окончании учёбы курсанты направляются для дальнейшей подготовки в Индийскую военную академию в Дехра Дун (англ.) русск. и академию ВВС (англ.) русск. со сроком обучения 1-1,5 года, после чего им присваиваются офицерские звания. Выпускникам военно-морского отделения Национальной военной академии офицерские звания присваиваются после полутора лет службы на учебных и боевых кораблях.
В штабном колледже (англ.) русск. проходят подготовку офицеры с выслугой не менее шести лет, с должностей командира роты, им равных и выше (до командира дивизии). Резерв вооружённых сил (535 тыс. человек) состоит из резерва первой очереди сухопутных войск - 300 тыс. человек, прослуживших не менее 5 лет в регулярных частях (в военное время может быть набрано ещё 500 тыс. человек в возрасте до 50 лет), территориальной армии (добровольческая армия) - 40 тыс., резерва ВВС - 140 тыс. и резерва ВМС - 55 тыс. человек.
Состав вооружённых сил
Регулярные Вооружённые Силы Индии, включают
Кроме того, в Индии имеются различные военизированные формирования (около 1,090 тыс. человек): национальные силы безопасности, специальные военизированные силы, специальные пограничные силы и ряд других. Мобилизационные ресурсы страны 770 млн человек, из них 560 млн годных к военной службе.
Береговая охрана
Береговая охрана - около 8 тыс. человек, 12 патрульных кораблей, 22 патрульных катера, 20 самолётов, 15 вертолётов.
Ядерное оружие
Индия произвела первое испытание ядерного заряда мощностью 20 килотонн 18 мая 1974 года на полигоне Покхаран в штате Раджастхан. Официально ядерной державой Индия стала в 1998 году, совершив серию из 5-ти подземных ядерных испытаний «Шакти-98».
В структуре индийских вооружённых сил для управления ядерными силами создана специальная структура - NCA (Nuclear Command Authority), Администрация ядерного командования. Это не только военный, но и военно-политический орган управления. Ядерное командование занимается ядерным планированием в интересах обороны, отвечает за принятие и реализацию решения об использовании ядерного оружия для отражения внешней агрессии, во главе него стоит премьер-министр.
Органом оперативно-технического военного управления, подчинённым непосредственно NCA и председателю комитета начальников штабов вооружённых сил Индии, является сформированное в 2003 году Командование стратегических сил (Strategic Forces Command - SFC). Оно осуществляет координацию действий ядерных компонентов сухопутных войск и ВВС, представленных частями СВ, оснащёнными баллистическими ракетами наземного базирования и авиационными эскадрильями самолётов-носителей ядерных бомб. В обозримом будущем в сферу ответственности SFC также войдут ныне создаваемые морские стратегические ядерные силы.
Командование стратегических сил имеет в своём распоряжении, в составе сухопутных войск, две группы тактических баллистических ракет «Притхви-2» , по одной группе баллистических ракет оперативно-тактического назначения «Агни-1» и средней дальности «Агни-2», «Агни-3», «Агни-4». В ВВС Индии носителями ядерного оружия могут быть французские тактические истребители «Мираж-2000Н» и русские Су-30МКИ. Морскую компоненту своих ядерных сил Индия начала создавать ещё с помощью СССР. В 1988 году в аренду индийским ВМС была передана АПЛ К-43 проекта 670. В Индии её назвали «Чакра», за три года её аренды индийские моряки получили уникальный опыт её использования. В РФ продолжили эту добрую традицию, для ВМС Индии предназначена построенная в Комсомольске-на-Амуре многоцелевая АПЛ К-152 («Нерпа») проекта 971И. Срок аренды будет до 10 лет, индийцы её также назвали «Чакра». Кроме того, индийцы и сами строят АПЛ, причём стратегические, вооружённые ядерными баллистическими ракетами. По программе ATV (Advanced Technology Vessel - «Судно передовой технологии») строятся три АПЛ, проект был создан ещё в конце 80-х годов. Головная АПЛ «Арихант» (на санскрите означает «Истребитель врагов») будет введена в строй в этом или 2012 году. Её ударную мощь составляют 12 баллистических ракет средней дальности К-15 «Сагарика». Эту ракету разработал Хайдарабадский центр ракетостроения Организации оборонных исследований и разработок (DRDO) - орган государственной власти Индии, отвечающий за развитие технологий в военных целях и находящийся в подчинении Министерства обороны Индии.
Вооруженные силы стран мира
Индия вместе с КНДР и Израилем входит во вторую тройку стран мира по военному потенциалу (первую тройку, разумеется, составляют США, КНР и РФ). Личный состав ВС Индии имеет высокий уровень боевой и морально-психологической подготовки, хотя и набирается по найму. В Индии, как и в Пакистане, из-за огромной численности населения и сложной этноконфессиональной ситуации комплектование ВС по призыву не представляется возможным.
Страна является важнейшим импортером вооружений из России, ведет тесное военно-техническое сотрудничество с Францией и Великобританией, а в последнее время – и с США. При этом Индия имеет огромный собственный ВПК, который, теоретически, способен производить вооружение и технику всех классов, включая ядерное оружие и средства его доставки. Впрочем, образцы вооружений, разработанные в самой Индии (танк «Арджун», истребитель «Теджас», вертолет «Дхрув» и др.), как правило, обладают весьма низкими ТТХ, а их разработка ведется десятилетиями. Качество сборки техники по иностранным лицензиям оказывается часто весьма низким, из-за этого ВВС Индии имеют самый высокий в мире уровень аварийности. Тем не менее, Индия имеет все основания претендовать на звание одной из сверхдержав мирового уровня уже в ХХI веке.
Сухопутные войска Индии имеют в своем составе Учебное командование (штаб в городе Шимла) и шесть территориальных командований. При этом в непосредственном подчинении штаба сухопутных войск находятся 50-я бригада ВДВ, 2 полка (группы) БРСД «Агни» (334-й с "Агни-1", 335-й с "Агни-2"), 333-й полк (группа) ОТР «Притхви-1», 4 полка (861-й, 862-й, 863-й, 864-й) КРНБ «Брамос».
Центральное командование (штаб в городе Лакнау) включает один армейский корпус - 1-й АК (штаб в г. Матура). В его составе – 4-я пехотная дивизия (Аллахабад), 6-я горная дивизия (Барейлли), 33-я бронетанковая дивизия (Хиссар). В настоящее время 1-й АК временно передан в состав Юго-Западного командования, поэтому Центральное командование, фактически, не имеет в своем составе боевых сил.
Северное командование (Удхампур) включает три армейских корпуса – 14-й, 15-й, 16-й.
14-й АК (Лех) имеет в своем составе 3-ю пехотную (Лех) и 8-ю горную (Драс) дивизии.
15-й АК (Сринагар) имеет в своем составе 19-ю пехотную (Барамулла) и 28-ю горную (Гурез) дивизии.
16-й АК (Нагрота) имеет в своем составе 10-ю (Ахнур), 25-ю (Раджаури), 39-ю (Ёл) пехотные дивизии, 10-ю артиллерийскую бригаду.
Западное командование (Чандимандир) включает 40-ю артиллерийскую дивизию (Амбала) и три АК – 2-й, 9-й, 11-й.
2-й АК (Амбала) имеет в своем составе 1-ю бронетанковую дивизию (Патиала), 14-ю дивизию СБР (Дехрадун), 22-ю пехотную дивизию (Мирут), 474-ю инженерную, 612-ю ПВО бригады.
9-й АК (Ёл) имеет в своем составе 26-ю (Джамму) и 29-ю (Патанкот) пехотные дивизии, 2-ю, 3-ю, 16-ю бронетанковые бригады.
11-й АК (Джаландар) имеет в своем составе 7-ю (Фирозпур), 9-ю (Мирут), 15-ю (Амритсар) пехотные дивизии, 23-ю бронетанковую и 55-ю механизированную бригады.
Юго-Западное командование (Джайпур) включает 42-ю артиллерийскую дивизию (Джайпур), 1-й АК, временно переданный из Центрального командования (описан выше), и 10-й АК (Бхатинда), который имеет в своем составе 16-ю пехотную дивизию (Ганганагар), 18-ю (Кота) и 24-ю (Биканер) дивизии СБР, 6-ю бронетанковую, 615-ю ПВО, 471-ю инженерную бригады.
Южное командование (Пуна ) включает 41-ю артиллерийскую дивизию (Пуна) и два АК – 12-й и 21-й.
12-й АК (Джодхпур) имеет в своем составе 11-ю (Ахмадабад) и 12-ю (Джодхпур) пехотные дивизии, 4-ю бронетанковую и 340-ю механизированную бригады.
21-й АК (Бхопал) имеет в своем составе 31-ю бронетанковую дивизию (Джханси), 36-ю дивизию СБР (Сагар), 54-ю пехотную дивизию (Хайдерабад), артиллерийскую, ПВО, 475-ю инженерную бригады.
Восточное командование (Калькутта) включает 23-ю пехотную дивизию (Ранчи) и четыре АК (3-й, 4-й, 17-й, 33-й).
3-й АК (Димапур) – 2-я (Дибругар), 56-я (Захама), 57-я (Леймахонг) горные дивизии.
4-й АК (Тезпур) – 5-я (Бомдила), 21-я (Рангия), 71-я (Миссамари) горные дивизии.
17-й АК (Панагар)
– 59-я (Панагар), 72-я (Патханкот) пехотные дивизии.
33-й АК (Силигури) – 17-я (Гангток), 20-я (Биннагури), 27-я (Калимпонг) горные дивизии.
В двух полках имеется 20 ПУ БРСД «Агни-1» и 8 ПУ "Агни-2". Всего предположительно имеется 80-100 ракет «Агни-1» (дальность полета - 1500 км), и 20-25 «Агни-2» (2-4 тыс. км). Возможно, в 335-м полку развернуты первые 4 ПУ БРСД "Агни-3" (3200 км). В единственном полку ОТР «Притхви-1» (дальность - 150 км) имеется 12-15 ПУ и 75-100 ракет. Все эти баллистические ракеты разработаны в самой Индии, могут нести как ядерные, так и обычные БЧ. Каждый из 4 полков крылатых ракет «Брамос» (совместная разработка России и Индии) имеет по 4-6 батарей, в каждой по 3-4 ПУ. Общее число ПУ КРНБ «Брамос» составляет 72.
Танковый парк Индии включает 124 танка собственной разработки «Арджун» (их производство продолжается), 1402 новейших российских Т-90 (всего предполагается иметь 2011 таких танков) и до 2414 советских Т-72М, прошедших модернизацию в Индии (носят местное название "Аджейя"). Кроме того, до 815 старых советских Т-55 и до 2000 не менее старых танков «Виджаянта» собственного производства (английский «Виккерс» Мк1) находятся на хранении.
В отличие от танков, другая бронетехника сухопутных войск Индии, в основном, сильно устарела. Имеется до 598 советских БРДМ-2, до 48 английских бронеавтомобилей «Феррет», до 2000 БМП-2 (в т.ч. 123 командирских БМП-2К), 300 чехословацких БТР OT-64, 462 южноафриканских бронеавтомобилей «Касспир», 12 английских БТР FV432. Из всей перечисленной техники лишь БМП-2 можно считать новыми, причем весьма условно. Кроме того, до 700 старых БМП-1, до 200 совсем старых советских БТР-50, до 250 БТР-152, до 55 БТР-60, до 299 чехословацких ОТ-62 находятся на хранении.
Также устарела большая часть индийской артиллерии. Имеется 20 САУ «Катапульта» собственной разработки (130-мм гаубица М-46 на шасси танка «Виджаянта»; еще 80 таких САУ на хранении), 68 английских «Аббот» (105 мм), 10 К9 "Ваджра" (155 мм). Буксируемые орудия - 215 югославских горных М48 (76 мм), от 700 до 1300 собственных IFG Mk1/Mk2/Mk3 и от 700 до 800 LFG, 50 итальянских M-56 (105 мм), 400 советских Д-30 (122 мм), 210 английских FH-77В, 180 М-46 с новым стволом, 3 американских М777 (155 мм), 40 советских С-23 (180 мм); еще до 721 М-46 и 200 FH-77В, а также 900 горных орудий (75 мм), 800 британских пушек (88 мм), 350 советских БС-3 (100 мм) находятся на хранении. Минометы – 5000 собственных Е1 и 220 самоходных СМТ на шассии БМП-2 (81 мм), 500 французских АМ-50 (120 мм), 207 финских М-58 «Тампелла» и 500 советских М-160 (160 мм). РСЗО – до 200 советских БМ-21 (122 мм), 80 собственных «Пинака» (214 мм), 42 российских «Смерч» (300 мм). Из всех перечисленных артсистем современными можно считать лишь южнокорейские САУ К9 (производятся в Индии по лицензии), американские гаубицы М777 (также производятся по лицензии), РСЗО «Пинака» и «Смерч».
Loading...